Кто загубил ненароком красивую и цветущую еще за день до смерти Людмилу Осипенко? Ответ на этот простой вроде бы вопрос уже две недели пытается найти ее старшая сестра Ирина Пастухова.
Молодая мама, родом из города Новозыбков, проживала в добротном микрорайоне “Мегаполис-Парк”, что в паре километров от Брянска. Когда ей вдруг стало плохо, она сама, подруга и даже оказавшиеся далеко, на другом краю региона, родственники несколько часов пытались безуспешно вызвать по телефону “Скорую”. Но медпомощь подоспела в итоге слишком поздно. Таковы, кажется, реалии местного здравоохранения, точнее, общей системы оказания неотложной помощи.
Сгорела за день
Страшной семейной историей, чудовищным горем поделились с “Брянским ворчуном” две наши читательницы – мать и дочь Пастуховы, Альбина и Ирина. Они потеряли самого близкого человека – младшую дочь и сестру Людмилу Осипенко. Та скончалась в реанимации Брянской областной больницы утром 2 мая, не приходя в сознание.
– Она ушла, сама не поняв, что случилось. Сгорела и оставила нас за один день, – заметила в разговоре с репортером “БВ” Ирина Пастухова, работающая в сфере красоты. – Люда не дожила до 32-летия месяц с небольшим. А умерла на третий день после моего дня рождения. Он был 29 апреля. Звонила тогда, на мой праздник по видеосвязи, танцевала, пела песни, просила умную колонку “Алису” включить Аллегрову. Сказала, что приготовила для меня подарочек.
А через день ей вдруг стало невыносимо плохо. Но медицинская неотложная помощь подоспела слишком поздно, непростительно поздно.
Хотя мы с мамой, подруга Люды и она сама пытались всячески поторопить медиков из “Скорой” – через их диспетчера. Но, увы…
Странный укус
Что произошло, что предопределило смерть Люды, сделав ее уход столь быстрым и отчасти загадочным, мать и дочь Пастуховы пока теряются в догадках. Но старшая сестра Ирина вспоминает и думает все чаще об одном инциденте, которому ни она, ни Люда поначалу не придали значения. А стоило бы, наверное.
– На следующий после моего праздника, 30 апреля, мы не созванивались. Но Люда разговаривала по мессенджеру с подружкой и присылала ей фотки с местом на теле, где ее укусила местная домашняя собака, породы такса. Укус был незначительный, к вечеру она снова прислала фото подруге, показав, что ранка заживает.
Стало резко плохо
Однако уже 1 мая Люде вдруг стало резко плохо. Она день лежала, не выходила ни с кем на связь. Тогда у нее, правда, начались “особенные дни”, которые всегда проходили очень болезненно. Сестра лежала и думала, что ей так плохо из-за них. Оттого и “Скорую” она первоначально вызывала по этой причине. Ничего у Люды не получилось.
Вызвать “Скорую” для сестры попыталась сама Ирина, находясь при этом в городе Новозыбков – за 240 километров от брянского микрорайона Мегаполис-Парк, здешней жилой высотки №14.
– Диспетчер “Скорой помощи” неадекватно реагировала на мои обращения. Кидала трубки, ставила диагнозы заочно – без осмотра пациентки, – недоумевает Ирина, вспоминая поминутно ужасы дня и ночи, когда она теряла сестру. – Наконец, мне удалось вызвать неотложку. Но ждали мы ее более 3 часов…
Сестру забрали в больницу только в 22:00 и с давлением 70 на 60. Сразу отвезли в реанимацию пульмонологии Брянской городской больницы номер 1. В 2 часа 40 минут 2 мая мы с мамой дозвонились в реанимацию, и дежурный доктор сказал, что пациентка впала в кому, подключена к аппарату ИВЛ – ее состояние очень тяжелое, не стабильное. Доктор так и сказал: ПОЗДНО ее к нам привезли!
Утром 2 мая Людмилы не стало… Что это как ни страшная халатность и недопустимое бездействие со стороны некоторых работников “Скорой”?.. Мать потеряла дочь, а я – сестру. Ребенок Люды остался сиротой.
Где ехала “Скорая”, когда уходила Люда
Ирина привела детальную хронологию времени вызовов сестре бригады “Скорой помощи”. Вот эти цифры и периоды:
18:59 – сестра позвонила по номеру 112 с жалобами на сильные менструальные боли.
19:43 – перезвонила.
19:45 – сестра попыталась перезвонить, но ошиблась номером (вместо 112 набрала 103). В промежутке ожидания “Скорой” сестра позвонила подруге и сообщила о плохом самочувствии.
19:58 – подруга попыталась вызвать “Скорую помощь”, но диспетчер нагрубила и бросила трубку.
20:16 – я вызвала неотложку и сообщила о состоянии сестры: лицо синее, отек, аллергическая реакция, человек задыхается (подруга мне показала сестру по видеосвязи). Диспетчер из Новозыбкова приняла вызов и заверила меня, что передаст информацию в Брянск.
20:33 – диспетчер из Брянска перезвонила и начала спрашивать, где я нахожусь, когда видела сестру в последний раз. Затем стала ставить те самые “диагнозы” по телефону – заявила, что на лице сестры просто синяки. Она, мол, просто упала, полежит пару дней, и все пройдет. После моих объяснений, что это не так, диспетчер бросила трубку.
20:48 – звонит на “Скорую” вконец разволновавшаяся мама, объясняет эмоционально: моя дочка задыхается, аллергия, подобное уже было. Мама умоляет медиков приехать побыстрее.
С 20:58 до 21:56 я неоднократно пыталась вызвать “Скорую помощь”, но, никто не реагировал на мои обращения.
Огласка беды
Похоронив сестру, Ирина рассказала о большом горе своей семьи во ВКонтакте и общедомовом чате “Мегаполис-Парка”. Его участники посоветовали обратиться за оглаской страшной ситуации в СМИ, в частности, на телевиденье и в газеты. Пастуховы выбрали “Брянского ворчуна”, предоставив редакции фотографии Людмилы.
Также Ирина написала ряд обращений в различные ведомства: администрации президента и Брянской области, в Минздрав, СК РФ и Генпрокуратуру (копии уведомлений об их получении есть в распоряжении редакции). Наша читательница очень надеется, а мы вместе с ней, что боль ее поредевшей семьи ответственные лица не оставят без внимания. И виновные в непростительно скором уходе сестры понесут наказание. Если они, конечно, будут выявлены.
От редакции “БВ”.
В последние месяцев восемь к нам то и дело обращаются читатели с жалобами на долгое и очень долгое ожидание “Скорой помощи”. Не раз мы уже писали об этой проблеме: кто-то из занемогших брянцев ждет неотложку два и три часа, а некоторые – семь и восемь часов (среди них оказалась, например, престарелая мама одного уважаемого доктора).
Говорят, на многочисленных каретах “Скорой” в Брянске и области мало охотников работать – дефицит бригад фельдшеров и еще больше медиков весьма огромен. Причина – в очень низких заработках и тяжелой (во всех смыслах) работе.
Брянский губернатор Александр Богомаз наверняка в курсе этого, но публично он пока не высказывался на этом счет, и в общей системе оказания неотложной медицинской помощи изменений в лучшую сторону пока не видно.
