В Брянске не утихает, а только еще больше разгорается скандал с вероятным уходом из Губернаторского симфонического оркестра его бессменного, с 2011 года дирижера и худрука Заслуженного артиста России Эдуарда Амбарцумяна.
О причинах конфликта с верховной и “культурной” властью Брянской области, его долгое время ползучем и невидимом для широкой публики течении, о бывшем приемнике и людях, которые не оправдали надежд, маэстро Амбарцумян рассказал в эксклюзивном интервью главному редактору “Брянского ворчуна” Александру Чернову.
Многое из сказанного Эдуардом Амбарцумяном – его персональное мнение, а где-то и личное оценочное суждение. Так к его словам и нужно относиться. Позже наша редакция планирует взять интервью у представителей другой стороны конфликта – если они согласятся, конечно, говорить.
Заявление об увольнении отменяется
– Эдуард Борисович, департамент культуры Брянской области сообщил, что вы пока не написали заявление об увольнении. И что вы находитесь на больничном. Это так?
– Сейчас, да, я на больничном. Потому что у меня повышенное давление. Лечащий врач настаивает на госпитализации. Придется пройти еще одно обследование в поликлинике, и тогда станет понятно. Но я опасаюсь в такую жару ложиться в больницу – я там быстрее помру.
– А что насчет вашего заявления об увольнении «по собственному желанию»? Многие так уже поняли, что вы его написали, а оказалось, что нет.
– На концерте «Живая классика» 12 июля я объявил только о своем уходе с должностей худрука и дирижера Брянского Губернаторского симфонического оркестра. А также вынужденно попрощался с публикой, которую люблю и обожаю.
Я собирался вчера-сегодня написать заявление на увольнение. Я человек слова. Но когда вечером 15 июля областной департамент культуры выдал свое заявление, якобы уличающее меня и мою семью – супругу Анну Геворковну и двух сыновей – Артура и Гора, которые тоже работают в нашем оркестре – в коррупционных злодеяниях и семейном конфликте интересов, я передумал. Понял, что не должен делать этого. Понял, что тем самым сделаю им подарок, что недопустимо. Они повели себя непорядочно. Я остаюсь человеком слова, но и порядочным тоже.
Они не дождутся моего побега. Они хотят, чтобы я сам убежал. Но этого не будет. После возмутительного заявления департамента культуры. А до того – поведения губернатора Брянской области Александра Богомаза, которое меня оскорбило до глубины души.
Поведение губернатора оскорбило
– Вы имеет в виду встречу с главой региона, которая состоялась накануне вашего прощания с публикой?
– Да! Меня возмутило, какими словами он мне всё говорил. Я тоже не выдержал и поменял свой тонн. Заговорил с Александром Васильевичем по-другому. Потому что я мужчина. Он понял, что со мной так разговаривать не надо. Уходя от него, а на встрече была и его заместитель по культуре Валентина Миронова, хотя я думал, что все пройдет с глазу на глаз, я бросил в сердцах, что уйду со всех должностей. Отсюда и «ожидание» в заявлении департамента культуры, что я напишу заявление «по собственному».
Незадолго до встречи с губернатором мне позвонили руководители департамента культуры и стали спрашивать, чего я хочу от Богомаза. Стали уговаривать не ходить к нему. Спросили, от своего ли имени я составил письмо на имя губернатора. Но я им ответил, что иду к главе региона не по своей инициативе. Они очень не желали, чтобы я шел к Богомазу.
– Правильно я понимаю, что о вашем письме губернатору стало каким-то образом известно до встречи с ним департаменту культуры?
– Конечно. Засланные казачки есть везде. В любом творческом коллективе.
– Кто вас попросил сходить к Богомазу?
– Меня попросили с губернатором встретиться изнемогающие уже от всего нынешнего беспредела наши творческие музыкальные коллективы. Они сказали: «Ты как самый авторитетный из сферы брянской культуры человек, пожалуйста, сходи к губернатору и объясни, что творится, что дальше так жить и работать, творить, в конце концов, нельзя больше». К губернатору я пришел с коллективным письмом, под которым стоит более 140 подписей, включая и мою подпись.
Я искренне верил, что встреча с губернатором пройдет в конструктивном ключе, он выслушает и все поймет, мы найдем общие точки соприкосновения и пути выхода из кризиса. Но этого не случилось, увы…
Должен молчать за деньги государства
– Что-то еще представители департамента культуры говорили вам?
– Заместитель директора департамента культуры Марина Мосеева, кажется, заявила, что я не имею право иметь собственное мнение.
– В смысле?..
– Потому что получаю за свою работу государственные деньги. А значит должен быть молчаливым дирижером и худруком. Должен колебаться исключительно с направляющей линией партии власти.
Несостоявшийся приемник маэстро
– Давайте вернемся к сути вашего коллективного письма «творческих коллективов». В нем много внимания уделено нынешнему молодому директору Брянской областной филармонии Максиму Дегтереву. Почему?
– Ну, нельзя такие вещи делать. Даже музыканты его музыкального коллектива по секрету мне говорят, что не в силах более «под фанеру» на разных концертах и мероприятиях играть. Дескать, сколько можно-то уже! Они боятся, что скоро разучатся играть вживую.
К тому же у них всего три программы под разными названиями есть, которые он к тому же умыкнул у меня. То это песни Кобзона, то Магомаева, то еще кого-нибудь. Это программы мы, с нашим симфоническим оркестром, вначале сделали.
Много чего нехорошего для филармонии и ее творческих коллективов, не только симфонического оркестра, делает и гражданская жена Максима скрипачка Светлана, получившая при нем руководящую должность. Раньше она играла в нашем оркестре.
– Тогда давайте к истокам. Вы с Максимом Дегтеревым поначалу вместе работали и были даже соратниками?
– Я его пригласил в Брянский Губернаторский симфонический оркестр, потому что он человек не без таланта, безусловно. Он отлично поёт. Не гениально, но на высоком уровне. И я почувствовал, что его мастерство и талант отвечают уровню нашего оркестра. Кроме того, в последние годы я всё время нахожусь в поисках достойного приемника нашего оркестра. Много людей уходят из жизни относительно молодыми, и я не вечный.
И чтобы оркестр не остался вдруг без художественного руководителя, я решил попробовать в качестве приемника Дегтерева. Взялся его сам учить. Но потом я понял, что академическая музыка ему абсолютно не интересна. А потом музыканты стали мне писать письма с просьбой огородить их от Дегтерева, потому что он, мол, не профессионал и ничего в классической музыке не понимает. Тогда я Максиму сказал: давай я отдам тебе должность художественного руководителя областной филармонии, но к симфоническому оркестру ты отношения иметь не будешь, раз столько жалоб на тебя. Он согласился.
Максим все время стремился к власти, сейчас вот депутатом Брянского городского Совета хочет стать. И одновременно мстит всем, кто его обидел якобы.
– Как вы восприняли новость, что Дегтерева могут назначить новым директором Брянской областной филармонии?
– Когда мне об этом сообщили, ну что он, скорее всего, станет новым директором филармонии, я стал возмущаться. Как так? За какие такие заслуги?.. С ведущими артистами его назначение брянские власти не обсуждали, насколько знаю. Просто спустили сверху это решение. А там, на верхах, Максим Николаевич очень хорошо умеет всем вешать лапшу на уши. До меня дошла информация, что один из заместителей губернаторов «пробивает» ему сейчас звание Заслуженного артиста России, ни много ни мало…
Я много сделал для Дегтерева. Но он за спиной обо мне отзывается крайне нелицеприятно, как мне рассказывают, давая послушать аудиозаписи. Там много нецензурных выражений – слушаю и не понимаю, в тюрьме я нахожусь или где. В разговоре с ним и о нем я никогда не позволял себе такие выражения, даже похожие на них. Для меня это очень обидно.
Незабываемая встреча с губернатором
– Давайте вернемся к вашей встрече с губернатором Богомазом. Помните ее детали – прямо вот с того момента, как зашли в кабинет? Кто там еще был, если был?
– Я никогда в жизни не забуду эту встречу… Когда, во-первых, я зашёл, он не встал из-за стола, со мной не поздоровался и даже руки не протянул. Это по-человечески неправильно, не вежливо. И я всё-таки имею статус Заслуженного артиста России, а это звание сам президент присваивает. Хотя бы исходя из моего статуса Александр Васильевич мог выйти из-за стола… Вместо этого он сразу мне бросил в лицо недовольно, не глядя в глаза: «Ну что вы там устроили? Какую революцию?».
На этих словах я сразу понял, что тут что-то не то. Смутило меня и присутствие на встрече двух человек, хотя я рассчитывал поговорить с глазу на глаз: заместителя губернатора по культуре Валентины Мироновой и какого-то его помощника. Я ж их никого не знаю толком, мое дело музыкой заниматься.
– Что потом было?
– Губернатор сказал, что симфонический оркестр не дает сейчас показателей – денег то есть не приносит. Тут я еще больше удивился. Наш оркестр все-таки не про деньги. Еще он заметил: кому нужна, мол, такая музыка, которую мы играем?.. Чем еще больше меня поразил.
А затем Александр Васильевич вдруг заявил, что спас одного из двух моих сыновей – младшего Артура – от тюрьмы. Я чуть не присел от удивления.
– Он пояснил, как спас вашего сына от казенного дома?
– Сказал, что не стал давать ходу делу с начислением ему излишней зарплаты – тех самых 263 тысяч 100 рублей, о которых позавчера громко заявил областной департамент культуры. Но департамент в заявлении отметил, что эти деньги были чуть ли ни присвоены не только Артуром, но другим нашим с супругой Анной Геворковной сыном, старшим Гором, ею и мной. Хотя это не так. Все деньги были начислены в соответствии с зарплатными ведомостями, согласованы бухгалтерией и руководством филармонии – ни у меня, ни у жены такого права нет. И департамент умолчал отчего-то, что эта сумма начислялась три года, начиная с коронавирусного 2021 года.
Нам поставили в упрек «семейственность» и «клановость». И то, что Анна Геворковна намеренно начисляла лишние деньги сыну. Хотя, дескать, он не имел на них права, потому что учился в Гнесинском училище за государственный счет. Но учебу Артура в Гнесинке никто никогда не скрывал, а полученные в Брянске копейки он отрабатывал на 300 процентов. Эти деньги он получал за концерты, которые специально приезжал исполнять из Москвы. Билеты в оба конца едва отбивал. За месяц у Артура выходило заработка всего 8-9 тысяч рублей. А все преподнесли так, будто это миллионы, и мы их своровали у государства. Написав в подтверждение этой мысли, что я согласился добровольно вернуть всю сумму в бюджет Брянска и подумываю о подаче заявления по собственному желанию.
Да, я вернул эти 263 тысячи 100 рублей – передал сыну то, что было отложено у меня «на зубы», и он перевел их со своего счета в казну Брянска. Чтобы только от нас отцепились. Но они продолжают с тех пор требовать от супруги положить на стол заявление об увольнении «по-собственному». Сообщили, что этого – устранения грубых нарушений федерального коррупционного законодательства, мол, потребовала не только Контрольно-счетная Палата (КСП) города Брянска, но и прокурор Советского района столицы региона.
Не так давно я был на приеме и у председателя КСП Брянска Веры Гуленковой и у районного прокурора Ярослава Шепиды. Последнему сказал прямо – на эмоциях: если я что-то нарушил и заслуживаю сесть, то заводите дело и отправляйте меня в тюрьму. Меня успокоили, сказав, что речь идет лишь о допущенных другими людьми ошибках в начислении, за которые мы с супругой не можем отвечать. Но коли это произошло, то деньги надо вернуть.
Потому от какой тюрьмы Богомаз спас моего сына, я не знаю. Негоже ему так говорить на своей должности.
Сколько получает Амбарцумян
– За время нынешнего скандала не раз звучало, что у вас и супруги большие зарплаты. Можете сказать, сколько вы получаете с женой? Какие зарплаты у ваших музыкантов?
– Да, многих интересуют наши зарплаты. И нам их ставят в упрек, не зная цифр. В том числе в департаменте культуры. Но, хорошо, говорю я им: вы считаете, что 210 тысяч рублей «грязными» – это много для специалиста моего уровня?.. Минус налоги, и получается, что где-то 175 тысяч с небольшим. Еще не очень много я в камерном оркестре получаю и есть начисления за звание Заслуженного артиста. Вот и весь заработок у меня. Извините, но я с утра до вечера впахиваю на нескольких должностях, постоянно нахожусь со своими коллективами – на бесконечных репетициях и вступлениях. Каждый раз мы представляем новую программу, а не переиначенную прежнюю, как некоторые любят.
Музыканты в нашем Губернаторском симфоническом оркестре получают недопустимо мало. Около 25-30 тысяч рублей, может чуть больше, если не совместитель. Хотя они должны получать с их уровнем исполнительского мастерства не менее 70-80 тысяч рублей. Немало наших музыкантов вынуждены подрабатывать и халтурить: кто-то играет в ресторанах.
– А другие, наверное, и на похоронах вынуждены играть? Как у Жванецкого в одном из фельетонов.
– Не знаю, но нельзя и этого исключать. Есть все хотят. В супермаркете «Пятерочка» при этом работникам платят 40-60 тысяч рублей… Нас подталкивают идти на кассу в «Пятерочку»
Первая скрипка нашего оркестра Александр Иванов получает при этом 120 тысяч рублей. Но меньше я не могу допустить, чтобы он получал. Это штучный товар, второго я такого я не найду.
– Вы интересовались, сколько дирижеры и музыканты симфонических оркестров в других областных городах получают за свой труд?
– Я особо ни у кого об этом не спрашивал, не люблю это. Но слышал, что в сравнимом с нами Белгороде музыканты симфонического оркестра получают от 70 от 80 тысяч рублей, а некоторые и до 100 тысяч. Не имею в виду первую скрипку.
Дирижеры получают больше моего, думаю. В Москве их оклады достигают миллиона рублей и больше.
Кому не место в филармонии
– Эдуард Борисович, что дальше?
– Буду бороться. Максим Дегтерев и его гражданская жена должны быть отлучены от управления областной филармонией. Им в ней не место.
Заявление об уходе я передумал подавать. Если я его подам, то симфонический оркестр посыплется – мне об этом говорят и наши музыканты. Он попросту прекратит существовать в том виде, как задумывался и развивался. И превратится в еще один эстрадно-инструментальный ансамбль, только уже во главе с новым худруком и дирижером Максимом Дегтеревым. Он спит и видит себя в этом качестве.
А я не могу подобного допустить.
Фото Александра Вольхина, пресс-службы правительства Брянской области и «Брянского ворчуна»
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: